Сегодня мне хотелось бы поделиться с вами новым опытом терапевтической работы с использованием техник терапевтического фехтования. Речь идет о развития чувства целого. Что мы, при этом, мы подразумеваем под целым? Под целым понимакется целостная ситуацию, которая включает в себя субъекта, его контрагента (контрагентов) и все совокупные условия внешней и внутренней среды, иными словами все. Возникает вопрос, а способен ли человек чувствовать и осознавать все разом? Не ставим ли перед собой изначально невыполнимой задачи?
Очевидно, что человек не господь Бог, и все видеть и понимать не способен в принципе. Однако, наше глубокое убеждение заключается в том, что человеку дана от рождения возможность чувства целого, как определенного требования к себе, к своим действиям и поступкам. В разные периоды жизни человека это чувство переживает значительную трансформацию, то обостряясь, то притупляясь. Необходимость развития чувства целого обусловлена стремлением человека к реализации собственного потенциала, который при более глубоком рассмотрении становиться потенциалом не столько самого человека, сколько самого целого, неотъемлемой частью которого человек является. В этом смысле противопоставление человека и целого неправомерно.
Случаи неадекватной центрации на себе (эгоцентризм и эгоизм) или на другом (жертвенность) всегда оборачиваются болезненными ответами мира и приводят к психологическому дискомфорту. Человек начинает обвинять других, оставаясь на эгоцентрической позиции, либо себя, принимая позицию жертвы, и страдает, не находя гармонии с миром. Развитие способности чувствовать целое приводит к мощному терапевтическому эффекту. Вспомним российские корни слова терапия – исцеление. Что есть исцеление как не обретение целостности?
Корни нецелостности как экзистенциально ущербного болезненного состояния многообразны, и отчасти обусловлены самим ходом онтогенетического развития человека: от младенчества к отрочеству, от отрочества к зрелости, с сложными этапами сепарации и интеграции. Не малое влияние на процесс обретения (либо не обретения) человеком целостности оказывают и феномены культуры, влияние которых, увы, далеко не всегда позитивно. Речь идет, прежде всего, об антропоцентрических, скрывающихся за личиной гуманизма («человек – пуп земли») и гедонистических («Не дай себе засуохнуть», «Живи на все сто», «Для тех, кто любит себя» и т.п.) установках, транслируемых нам Западом.
В следствие вышеуказанных культурных феноменов сами терапевты часто центрируются (и застревают) на процессах сепарации, бесспорно важных, но также опасных как и симбиоз (с которым они борются) для дальнейшего целостного развития человека. В американской гуманистической терапии, в рамках все той же гедонистической тенденции акцентируется борьба с чувством вины за повышение самооценки. Подобного рода терапия, конечно же, не помогает, а на оборот осложняет движение человека в сторону целостности, соответственно усиливая его страдания.
В этой связи известный немецкий философ и психолог Карлфрид фон Дюркхайм говорил о двух видах видах терапии: большой и малой. Малая помогает человеку обрести свое Я и избавиться от комплексов, большая помогает ему обрести целостность с миром и осознать свое предназначение. Проблема заключается в том, что малая терапия, зачастую берется решать проблемы большой, и в этой ситуации ее методы оказываются совершенно неадекватны. Говоря о целях и методах большой терапии, Дюркхайм настаивал на необходимости развития так называемого «Органа бытия», что сближает его позицию с Мартином Хайдеггером, который говорил о «Зове бытия», о необходимости для человека слышать этот зов и адекватно на него отвечать. В этой связи вспоминается Авраамово (Библия): «Вот я, Господи».
Конечно, все эти «органы» и «зовы» могут показаться мистическими абстракциями, тем не менее, назначение их вполне конкретно – обрести целостность с миром, понять свое предназначение, действовать адекватно и аутентично. Проблема заключается в том, как все это развить. Одним из способов терапевтической работы, которая помогает продвинуться в этом направлении, является работа с деревянными японскими мечами боккен. Этот вид терапии был разработан Калфридом Дюркхаймом в 50-х годах прошлого века. Я практикую и пытаюсь развивать этот метод уже более 15 лет.
В чем суть метода. За основу берется несколько элементарных движений из Кендо, недавно я добавил туда еще несколько приемов из классического европейского фехтования. Ни каких способностей не требуется и никаких целей, в смысле боевых или спортивных не преследуется. Дело в том, что меч является очень хорошим инструментом моделирования отношения человека с человеком и человека с миром. Он усиливает и концентрирует работу в обоих плоскостях, как в диагностической, так и в формирующей. Работа становиться более интенсивной, а еще, в определенном смысле, и более честной. Меч не дает обмануть ни себя, ни партнера, не терапевта.
Работа с мечем многообразна и позволяет работать как в большой терапии, так и в малой, но в данной статье мне хотелось бы заострить внимание на методах работы большой терапии, а именно на развитии органа бытия или чувства целостности, если говорить проще и не так пафосно.
Работать можно индивидуально, в паре и в группе.
Индивидуально. Выполняется любое простое движение с мечем, например, прямой удар сверху вниз. При этом постепенно расширяется сфера чувствования. Сначала развивается целостное ощущение своего тела (в начале работы, человек центрируется, как правило,
на своих руках и траектории движении меча). Затем к ощущению своего тела добавляется ощущение и чувствование окружающего мира, - аудитории, если занятия проходят в зале, других людей, если они присутствуют, далее, - того, что находиться вне помещения: деревьев, воздуха, снега, машин, птиц и т.д. Расширение восприятия себя и окружающего мира становиться хорошей метафорой расширения сознания, в смысле большей открытости к феноменам жизни. Более верно было бы даже говорить не о метафоре, а о модусе. Расширяя сознание и восприятие в модусе работы с мечем, человек расширяет восприятие и сознание в целом, что не может не сказаться на его отношениям с миром в повседневной жизни. Важно при этом отметить, что восприятие себя и мира тренируется не в дихотомии, т.е. без противопоставления, а в качестве восприятия единого целого.
Работа в паре. Работая в паре, партнеры учатся соразмерности. Соразмерности как соответствию своих движений состоянию партнера и его намерениям. Работа в паре может носить контактный и бесконтактный характер. Быть заданной, в смысле отработки конкретного движения или фехтовальной фразы, или же это может быть свободный спарринг, поединок. Работая в паре под руководством терапевта, участники процесса постепенно отходят от стремления обязательно победить или переиграть (центрация на себе), так же как и от установки работы на другого исключительно (жертвенность). Постепенно шаг за шагом они движуться к процессу беседы, со-беседованию, в котором их действия и движения соразмерны друг другу и процессу в целом. Научению соразмерности способствует и смена партнеров.
Работа в группе. Работа в группе позволяет подключить к процессу групповую динамику, групповую рефлексию, и групповую обратную связь, что делает процесс более интенсивным и продуктивным. Наблюдая за действием спарингующихся, другие участники высказывают свое мнение, сложилось ли на их взгляд в данном спарринге взаимодействие или нет, каким оно было, чего не хватило, чтобы оно состоялось. На общем обсуждении, в процессе шеринга, включаются синергетические эффекты, в результате чего вся группа и отдельные ее члены учатся быстрее и интенсивнее.
Таким образом, в развитии чувства целого методы терапевтического фехтования могут послужить мощным терапевтическим инструментом. Приглашаем к сотрудничеству всех заинтересовавшихся этим методом.
6
0
2