Город: Москва
Город: Москва
Город: Конаково
Город: Новосибирск
Город: Баку
-jpg.jpg/320/320)
Хотим быть любимыми и отталкиваем от себя людей – не парадокс ли? Мы соглашаемся с утверждениями «Надо уважать себя», «Другие люди не будут ценить тебя, если ты сам себя не ценишь», но этого «Взрослого» понимания недостаточно, если другая, «Детская» часть личности, убеждена в обратном.
Всемирная паутина наводнена разнообразными подборками рецептов счастливой жизни: «5-ть этапов избавления от стресса», «10-ть шагов к принятию себя», «15-ть правил гармоничных отношений» и т.д. и т.п., вариации ограничены только полетом фантазии. Во многих таких «путеводителях» постулируются вполне здравые и адекватные идеи, а улыбку они зачастую вызывают именно из-за своей тривиальности. Прописные истины, думаю, редко побуждают людей изменить свою жизнь, и можно «принимать себя» по указанной схеме хоть 5 раз в день, но если за этим не стоит более глубокое осознание – эта мантра, скорее всего, так и останется мантрой.
Часто можно слышать утверждения:
- «Я понимаю, что это глупо, но я каждый раз в такой ситуации чувствую...»
- «Я знаю, что веду себя не по-взрослому, но когда меня критикуют, я выпадаю в осадок и не могу ничего ответить»
- «Мне сложно сближаться с людьми, я не могу побороть этот страх»
Диссонанс между тем «как надо» и тем «как я чувствую и что я думаю» возникает довольно часто.
И вроде бы взрослый человек вполне может убедить себя, как ему нужно себя вести, замотивировать, контролировать свое поведение, но с разочарованием обнаруживать, что, несмотря на все усилия, периодически впадает в свое привычное состояние, время от времени накатывают «заученные» чувства. Социальный контроль (контроль над своим поведением) как карточный домик, где на каждой карточке написано «ты должен делать так…», «ты должен чувствовать это…». В основании домика – детские страхи и сформированная в детстве картина мира, а внутри домика – пустота. И если какие-то внешние силы подуют на карточки, домик рухнет, и останется только заложенный в детстве фундамент.
Представим ситуацию: классный руководитель вызывает родителя ученика Пети на разговор и отчитывает этого родителя, как будто бы тот является ребёнком. Родитель меняется в лице, бледнеет, сутулится, тон его голоса становится выше, он соглашается со всеми упреками учителя, извиняется, оправдывается и не задает лишних вопросов. Можно предположить, что повелительная и безапелляционная манера общения учителя сына отбросила родителя в воспоминания его детства, когда он, будучи учеником, покорно выслушивал порицания своего учителя, или отца, или каких-то других авторитетных фигур. В тех детских ситуациях он, вероятно, чувствовал себя беспомощным, и сейчас это чувство, уже не являясь оправданным, накрыло его с прежней силой. Основатель транзактного анализа Эрик Берн назвал такой феномен «резиновой лентой». Она словно прикрепляется к ситуации «здесь и сейчас» и возвращает человека к привычному детскому чувству. Отличительной особенностью действия «резиновой ленты» является неадекватный нынешней ситуации, чересчур сильный эмоциональный отклик человека.
Рассматриваемое поведение является неэффективным в данный момент, когда человек уже взрослый и самостоятельный, но в детстве оно могло быть более чем эффективным и социально приемлемым: ребёнок получал одобрение значимых взрослых за покорность, послушание; возможно, безропотное поведение позволяло ребёнку избежать дополнительной порции упреков или даже рукоприкладства.
Вообще многое из того, что делает ребёнок, направлено на получение одобрения родителей (или других воспитывающих фигур). Детское мышление отличается от взрослого, в том числе, своей иррациональностью. Решения о себе, о других и о мире вокруг, которые задают вектор жизни, ребёнок может принимать в очень раннем возрасте. Они кажутся абсурдными с позиции взрослого, но в системе координат ребёнка выглядят вполне оправданными. К примеру, родители 4-х летней Маши вынуждены работать сверхурочно из-за трудной финансовой ситуации, мало бывают дома и не чувствуют в себе сил для игр с дочкой в редкие моменты отдыха. Маша практически все время проводит с няней и воспринимает дефицит общения с родителями как наказание за что-то плохое, что она могла сделать. Конечно, ребёнок оперирует не анализом ситуации в буквальном смысле, а, скорее, ощущением, и это может быть чувство печали, вины. Одним из способов интерпретации ребёнком семейной ситуации может быть такое решение: «Я плохая, меня нельзя любить». Промотав пленку жизни на 20-ть лет вперед, мы встретим девушку Машу в расцвете сил. При хорошем раскладе, если родителям удалось компенсировать нехватку общения с ребёнком в её последующие детские годы, или же она получила заботу и внимание в тройном размере со стороны бабушки и дедушки, или какие-то другие мощные благоприятные факторы перевесили фактор отсутствующих родителей, 24-летняя Маша вполне успешно справляется со своими основными жизненными задачами, умеет любить и получать любовь. Если же все складывалось не так удачно, девушка Маша только укрепилась в убеждениях: «Меня не за что любить», «Я одинока». На основе этих убеждений она формировала свой жизненный сценарий, поэтому их можно назвать сценарными убеждениями. В качестве компенсирующего убеждения, гипотетически, она могла выбрать «Нужно заботиться о других и тогда, возможно, я им понравлюсь», или же «Я не буду ни с кем сближаться», или, например «Если я буду очень несчастной, кто-нибудь позаботится обо мне». Любой из упомянутых вариантов компенсирующего убеждения не предполагает гармоничной личной жизни. С молодыми людьми она либо заискивает, либо держится отстраненно, либо провоцирует жалость к себе.
В сфере чувств Маши доминирует печаль, а гнев и обида на родителей изначально подавлены и вытеснены из сознания. Таким образом, гнев и обиду можно назвать аутентичными, истинными чувствами, а печаль выступает в роли покрывающего чувства. В рамках транзактного анализа, чувства, которые замещают подавленные или запрещенные чувства, называют «рэкетными». В традиционном понимании «рэкет» - это вымогательство в особо жестокой форме, в качестве психологического термина данное слово несет в себе элемент шантажа, поскольку зачастую рэкетные чувства используются (неосознанно) для манипулирования окружающими.
В итоге, чувства, мысли, поведение и воспоминания нашей Маши интегрированы в единую систему и закольцованы.
Такую самоподкрепдяющуюся систему внутрипсихических и внешне наблюдаемых процессов теоретики и практики транзактного анализа Мэрилин Дж. Зальцман и Ричард Г. Эрскин охарактеризовали как «систему рэкета», включающую следующие элементы:
|
Система рэкета = |
Сценарные убеждения и чувства |
+ |
Рэкетные проявления |
+ |
Подкрепляющие воспоминания |
Система рэкета – это настроенный фильтр, через который человек пропускает все события и ощущения, оставляя себе только те, которые согласуются с его картиной мира, она поддерживает базовые убеждения и проводит в жизнь самоисполняющиеся пророчества. Человек загоняет себя в порочный круг: запоминаются только те эпизоды, которые подтверждают его базовые убеждения, а противоположные – обесцениваются.
На картинке представлена система рэкета воображаемой девушки Маши.
Как видно из схемы, рэкетная система очень устойчивая и слабо поддаётся корректировке самим человеком (в данном случае усилиями самой Маши), поскольку глубинные убеждения то там, то тут дают о себе знать. Для того чтобы разорвать порочный круг, потребуется внести изменения сначала хотя бы в одном из элементов системы (чувства, мысли, поведение, воспоминания), но для этого, скорее всего, понадобится заинтересованный собеседник.
Глубокие и качественные личностные изменения (корректировка сценарных убеждений) станут возможными при работе с «Детским» состоянием личности.
*О системе рэкета: Richard G. Erskine Marilyn J. Zalcman. “The Racket System:* A Model For Racket Analysis”. TAJ, January 1979
7
0
3