Героиня советского фильма «Моя любовь» произносит такую фразу: «Если любишь, то крикни на всю страну: «Я люблю!» Вопрос: стоит ли о своем интимном чувстве извещать весь народ? В те годы, когда в стране культивировался безбрежный коллективизм, такая идеологическая нагрузка к фильму казалась вполне оправданной и понятной. В нашей жизни нет ничего такого, что можно утаить от других людей. Мы – представители нового мира. В советские годы отвергалась сама тайна личной жизни человека.
Сейчас трудно себе представить, что ученого, который развелся со своей женой, могли в те годы не пустить в заграничную командировку. Если развелся, значит, аморален и, не дай Бог, что-нибудь натворит за рубежом. Но из каждого правила бывают исключения. Партийное бюро имело право благословить ученого на заграничную командировку. В этом случае ему давали стандартную характеристику: «Обстоятельства развода известны партбюро и препятствием для выезда за границу служить не могут». Сейчас кажется, что эта фраза из сатирического романа какого-нибудь Оруэлла. Что могло знать партбюро о сугубо интимных обстоятельствах жизни другого человека?
Авторитарное общество может контролировать мысли человека, его поведение на работе и среди друзей. Труднее всего проверить, что творится в спальне, когда опущены занавески. Вот почему почти все авторитарные режимы старались яростно проникнуть в альковные тайны, сузить до предела личное пространство обычного человека.
А нужны ли личные границы? Несомненно. Немецкий философ Артур Шопенгауэра писал: «Личного счастья можно добиться только в уединении». Свобода человека оказывается пустым звуком, если за каждым поступком индивида ведется контроль, если он постоянно ощущает за собой бдительное око.
В английском языке есть такое слово «прайвеси». Так обозначается личное пространство человека, который не хочет, чтобы в этот мир уединения, секретности, интимности вторгался кто-либо. Рано утром француз с чемоданами выходит из подъезда. Навстречу продвигается сосед. Он, вероятно, просто так, для поддержания разговора спросит: «В отпуск намылились, что ли? А может, командировка?» . Нет, у французов это не принято. Максимум, что дозволяет культура, это обмен приветствиями: «Доброе утро!» Не ваше дело, куда я собрался. Не лезьте, пожалуйста, в мои дела.
Но у проблемы есть и иная сторона. Газеты писали о том, что маньяк поймал девушку и стал насиловать ее прямо у окон дома. Она звала на помощь, кричала. Люди выглядывали в окно и продолжали заниматься свои делами. Никто не пришел на выручку. Потом журналисты задавали всем один и тот же вопрос: «Почему вы не вмешались, не пресекли преступление?» А им отвечали: «А причем тут я? Они там, может быть, выясняли свои отношения?»
Пациентка, которая обратилась ко мне за помощью, дважды падала на улице в обморок. Мимо шли люди, но никто даже не остановился, чтобы узнать, что случилось. Причем здесь я, может быть, она пьяная, а это ее личное дело. А вот и анекдот в тему: «Пьяный валяется в луже, мимо проходят два друга. Один говорит: «ну, что вытащим из лужи?» Другой отвечает: «Зачем? Не мешай человеку отдыхать так, как ему нравится».
Шахидка вошла в вагон и стала молиться. Она разговаривает с Богом перед тем, как нажать кнопку взрывного устройства. Вообще-то обращаться к Богу принято в церкви, в храме. Людное место для молитвы – не самый удачный вариант. Но ведь мы толерантные люди. У каждого своя вера. Не станем нарушать ее свободу, ее прайвеси.
Как же быть? С одной стороны, важно понять, что завоевание личного пространства – огромное достижение человеческой культуры. В средние века неистовая христианка могла вообразить, что ее соседка ведьма. Тут и особых доказательств не нужно. Не так вышла из дому, переставила метлу из одного угла в другой. Не иначе, как готовится к шабашу. В эпоху Возрождения много говорили об особости каждого человека, о его праве на индивидуальность. Но про амурные проделки ближнего докладывали в нужные инстанции. При нацизме тот, кто не успел во время сообщить о сомнительном поведении соседа, мог легко сгореть в газовой печи.
Каждый человек имеет неотъемлемое право жить частной жизнью. По-своему строить отношения с любимым человеком, иначе, чем другие использовать досуг. Придерживаться таких эталонов святости, которые, быть может, оскорбляют других. Не получать премию в миллион долларов, руководствуясь мотивами, которые вообще не ясны окружающим. Такие деньжища, а он выпендривается. Это, скажу вам честно, подозрительно, очень подозрительно.
И все же нельзя не видеть, что в обществе частного предпринимательства и личной выгоды утрачивается дух солидарности. Общество атомизируется. В советские годы во время отдыха на море люди улыбались друг другу. Какая чудная водичка! А солнце, нет слов. Сегодня люди входят в морскую гладь озабоченные, деловитые. Никто никому не улыбается. Не мешайте мне пользоваться правом на отдых. Отойдите на нужную дистанцию. Сегодня на крик «товарищ!» не оборачивается Земля. А может быть, крайности никогда не оправдывают себя?
Связаться с Гуревичем Павлом Семеновичем:
8 -495-979-96-45
8- 499-331-23-38
8 -499-764-91-50
0
0
