Нифонт Долгополов - директор Московского Института гештальта и психодрамы, тренер международного класса, вице-президент Российской ассоциации психодрамы. Разрабатывает специализацию в психотерапии - футуропрактику (работу с будущим).
Психологический Навигатор: Нифонт Борисович, Вы директор Института гештальта и психодрамы, а разрабатываете направление «футуропрактику». Футуропрактика – ближе к гештальту, психодраме или это вообще отдельное направление?
Нифонт Долгополов: Футуропрактика является связанной и с гештальтом, и с психодрамой. С одной стороны, она сильно опирается на гештальт-метод и на психодраму, с другой стороны – это отдельное направление. Сходство с гештальтом в том, что футуропрактика, как и гештальт-терапия, опирается на представления о потребностях человека с тем отличием, что гештальт-метод первично ориентирован на потребности человека в «здесь и теперь», а футуропрактика – на стратегические, долгосрочные потребности. Футуропрактика также сильно опирается на метод психодрамы, поскольку путешествовать в будущее удобно, ставя психодраматические сцены. В психодраме даже есть такое направление, как проекция на будущее, но это будущее связано с некоторым спонтанным фантазированием, с воображением. Футуропрактика же более жёстко привязывает работу с будущим к реальным потребностям. Поэтому я бы сказал, что футуропрактика стоит на стыке гештальта и психодрамы, имея при этом свою специфику. В 1995 году я презентировал футуропрактику в Буэнос-Айресе впервые в рамках психодраматического конгресса (ИАГТ), а в 1997 году – на гештальт-конференции (ААГТ) в Сан- Франциско.
ПН: Расскажите, пожалуйста, о футуропрактике. Неужели будущее можно как-то просчитать?
Нифонт Долгополов: Представьте себе, что живёт человек, и у него есть вполне конкретные воспоминания о прошлом и неплохие представления о настоящем. И его всю жизнь учили, что надо обязательно думать про будущее, но, к сожалению, не говорили «как». Хорошо, родители велели думать о будущем, но что конкретно надо делать? В какое русло направить эти мысли?
Как мы привыкли думать о будущем? Мы либо думаем о будущем в жанре фантазии, либо рационально, целенаправленно строя определенные планы. Либо есть другой путь – мистический, например, ясновидение.
Футуропрактика пытается не быть ясновидением, не быть предсказанием будущего, а позволяет посмотреть на свои реальные потребности. Например, человек говорит: «Я хочу быть богатым, зарабатывать много денег». Какие есть методы, чтобы человек обрел желаемое? Их довольно много, многие совсем не психотерапевтические. Некоторые, например, скажут: «Очень хорошо. Если вы хотите зарабатывать много денег, то напишите на бумаге, сколько вы хотите иметь, повесьте на холодильник и каждый день смотрите и думайте о своем желании. Чем больше вы будете устремлять мысли в сторону реализации своего желания, тем быстрее оно материализуется». Гештальт-терапия по другому устроена. Там есть теория парадоксального изменения, которая звучит так: чем меньше вы будете устремляться в сторону реализации желания, а больше будете ощущать себя в настоящем, тем быстрее вы будете двигаться в будущее. Но, тем не менее, остается неясным само будущее: кем быть в этом будущем? что там будет?
Футуропрактика же заставляет человека соприкоснуться с его реальной потребностью. Например, если человек говорит: «Я хочу быть богатым, зарабатывать много денег», то может выясниться, что его реальные потребности звучат иначе. Например, человек понимает, что на самом деле больше всего ему хочется покоя, не хочется рисков, а потребность «зарабатывать много» была в его случае «ложной» потребностью. Футуропрактика позволяет чудесным образом понять, какие мои потребности истинны, а какие ложные, осознать «а что же я действительно хочу?»
ПН: Неужели так сложно понять, чего мы на самом деле хотим?
Нифонт Долгополов: Это не такая простая задача, как кажется. Многие наши «желания» навязаны нам родителями, семьей. Например, человек может искренне думать, что чего-то хочет, но когда смотришь со стороны – энергии в том, что он говорит, никакой нет. Значит, это не истинная потребность. Надо искать дальше. Узнавание реальных потребностей – это порой целая детективная история, позволяющая также исследовать линии будущего, связанные с этими потребностями. А также узнавать И распознавать то, что мешает этим потребностям реализоваться внутри самого человека.
Из чего состоит смысл жизни? Из реализации наших потребностей. И, прежде всего, стратегических. В футуропрактике даже есть специальные технические приёмы по узнаванию смысла жизни. Мы можем путешествовать в любой момент своей жизни, и такого рода путешествия помогают лучше понимать, кто мы и зачем мы живём. «Революционные» изменения нашего сознания после футуропрактики состоят в том, что наше будущее становится более понятным, более родным, естественным, а не фантазийным или мистическим.
ПН: А Вы не боитесь, что осознавание своих истинных потребностей может очень сильно изменить жизнь человека? Например, он может уйти из семьи или бросить работу?
Нифонт Долгополов: Знаете, если смотреть с этой точки зрения, то любая психотерапия – это ящик Пандоры. Например, живёт человек и не знает, что он не любит свою жену. При этом живет он в семье и называет себя счастливым. Но только у него ребёнок, например, заикается. И вот, приходят супруги по поводу ребёнка к психотерапевту и узнают, что проблема ребёнка лишь следствие того, что у них в супружеской паре сильные сложности. Безусловно, любое такое «открытие» влечёт за собой серьёзные следствия. Если ко мне приходит какая-нибудь пара, то я их всегда предупреждаю о том, что терапия – дело небезопасное для устойчивых структур семьи. Если люди готовы взять на себя риск изменений, тогда мы работаем.
Другой пример: Если вдруг выясняется, что у бизнесмена, находящегося в депрессии, стратегическая потребность заключается вовсе не в зарабатывании денег, то вероятно он может уйти из бизнеса, начав заниматься, например, своим духовным миром. Но важно, что происходит потом. Те, кому действительно ценно заниматься бизнесом, они на другом витке жизни возвращаются, организуют новое дело, которое их действительно «зажигает», они становятся счастливыми от своей работы. Все становится по-другому.
ПН: Футуропрактика – это долгосрочная терапия?
Нифонт Долгополов: Пришёл, увидел, изменил, ушёл – это не про футуропрактику. Возвращения к себе не бывают быстрыми. Если человек начинает новую жизнь, невозможно это осуществить на раз-два.
ПН: А бывают противоречащие друг другу потребности?
Нифонт Долгополов: Бывают, сколько угодно. Судя по окружающему миру, например, по множественным отношениям, вытекающим из противоречащих друг другу потребностей, их гораздо больше, чем идеально-непротиворечивых.
ПН: А как тогда быть человеку? Он оказывается в затруднительном положении, если речь идёт о будущем, построенном на осознании своих потребностей.
Нифонт Долгополов: Да, в затруднительном. Возникает проблема выбора, а это всегда нелегкая вещь - и туда хочется, и сюда. Наличие терапии или ее отсутствие не снимает проблемы выбора. Это всегда «страдальный» момент. Обычно человек, если ему хочется и того, и другого, должен делать выбор, который всегда существует и который всегда является трудным. Другое дело, что терапевт может помочь через эту болезненную точку пройти.
Могу привести пример. Я работал недавно в футуропрактике с женщиной, у которой муж уехал надолго в другую страну. При этом у них в отношениях были определенные сложности, поэтому было не очень понятно, стоит ли ей ехать за ним или нет. Вначале она делает одну футуропрактику - что она остается в Москве и не уезжает. Мы с ней начинаем исследовать именно это будущее и постепенно она открывает в себе много нового. Например, она понимает, что не останется одна, что у нее появится новый мужчина, что ей будет очень хорошо, потому что она реализует то, что хочет. Через какое-то время она делает другую футуропрактику – что она все-таки уезжает за своим мужем. В результате этого путешествия получается, что ей и там будет хорошо, но по-другому. Пока эта ситуация продолжается, моя клиентка ещё не уехала. Но она точно знает теперь , что ей будет замечательно и здесь, и там. Таким образом, футуропрактика не означает жесткого прикрепления человека к будущему ( как бабочку прикалывают на картонку), а наоборот, показывает человеку возможность выбора, но уже с большим пониманием своих эмоциональных переживаний и потребностей. Эта женщина уже более ясно понимает, какие свои потребности она удовлетворит здесь, а какие там, что она потеряет здесь, а что там.
ПН: То есть футуропрактика хороша тогда, когда человек стоит перед важным жизненным выбором?
Нифонт Долгополов: Да. Например, до футуропрактики эта женщина вообще спать перестала, все время дергалась – что ей делать? С одной стороны, у неё была потребность определиться, а с другой стороны, не было ясно, в чём определяться. Это всё равно, что тебе предлагают два завязанных мешка и говорят: «выбирай». А с помощью футуропрактики человек хотя бы узнает, что находится в этих мешках.
ПН: А в каких еще случаях может помочь футуропрактика?
Нифонт Долгополов: Например, со школьниками хорошо заниматься футуропрактикой, со старшеклассниками. Потому что у них часто вместо собственных желаний «сидят» родительские представления, какие-то общественные мечты. Когда была перестройка, многие школьники, с кем я работал, говорили, что поедут за рубеж, выучатся на бизнесмена. Они это искренне говорили, но было видно по так называемым невербальным признакам, что у них при этом не было никакой собственной потребности, никакой энергии. А когда мы попадали в их реальную потребность, находили то, чем этот человек действительно хочет заниматься, то глаза тут же «зажигались». И уже не важно - за рубежом или нет, но люди действительно хотели делать то, к чему они реально стремились.
ПН: А что делать смертельно больным, у них же нет будущего?
Нифонт Долгополов: У смертельно больного есть будущее. Ведь есть же завтра, послезавтра. И очень важно именно для таких больных провести остаток жизни в гармонии с собой. Я помню, как в Америке одна пожилая женщина решила исследовать ситуацию своей смерти. Вот ее первая картинка: я буду умирать в кругу семьи. Мы посавили эту сцену, но там не было никакого удовлетворения. Стали исследовать ее потребности и выяснили, что в действительности у нее совершенно нет никакого внутреннего желания всех организованно собрать вокруг себя в последние свои часы. На самом деле ей хочется покоя, и умереть в одиночестве в своем домике на озере в Канаде. И тогда она удовлетворенно успокоилась и поняла, как ей следует поступать дальше, какие действия предпринимать.
ПН: Расскажите, пожалуйста, когда Вы в первый раз применили футуропрактику?
Нифонт Долгополов: Первый раз я начал осознанно работать футуропрактикой во время землетрясения в Армении, в 1988 году. Я работал с девочкой, которая собиралась до этого быть пианисткой. Ей было 16 лет, у нее погибла вся семья, а ей самой ампутировали одну руку. Она не спала, и говорила, что теперь ей незачем жить. И тогда мы стали пытаться с ней искать возможные для нее так называемые «поля будущего». Она говорила, что даже писать не может, так как у неё осталась только левая рука. Тогда я предложил ей попробовать писать левой рукой, представив, что в будущем она это умеет делать очень хорошо. Она попробовала писать, и у неё получилось. И она пока не прописала весь армянский алфавит, не успокоилась. И в эту ночь она впервые за десять дней уснула, потому что у неё появилось какое-то будущее. За счёт одной достаточно простой «линии» будущей жизни.
ПН: Наверное, футуропрактика также применяется в работе с депрессиями?
Нифонт Долгополов: Что такое депрессия в психологическом смысле? Это же отсутствие интереса к будущему. Часто при депрессии рисуются такие картинки: туман, неясность, ничего впереди нет. Поэтому здесь замкнутый круг: депрессия приводит к ослаблению «полей будущего», «слабое будущее» увеличивает депрессию в настоящем. Футуропрактика позволяет разорвать этот порочный круг.
Еще очень эффективно применение футуропрактики в работе с «новыми» зависимостями. Интересно, что когда началась перестройка и жизнь резко изменилась, то очень много людей среднего возраста и пожилых людей пристрастились к игровым автоматам. У этих людей с изменением общества очень изменилось будущее, вплоть до полной его неопределенности. И эти несчастные люди, потерявшие работу, статус, привычные ориентиры, стали строить себе счастливое «фантазийное будущее», основанное на гипотетическом выигрыше.
ПН: Можно ли с помощью футуропрактики изменить свое будущее?
Нифонт Долгополов: Наше будущее всегда вырастает из настоящего. Если в настоящем у человека есть какой-то негативный опыт, то он непроизвольно может перетянуть его и в будущее. Например, если женщине не везло с мужчинами, то она может решить, что у нее такая судьба – быть одинокой и пропустить, не увидеть благоприятные возможности для знакомства. В футуропрактике можно остановить перенос негативного опыта из прошлого и настоящего в будущее и тем самым изменить его. Можно также, как мы уже говорили, увеличить определенность будущего, и тем самым тоже изменить его. Даже если в предыдущей жизни обстоятельства складывались совсем худо, и человек поверил, что судьба ему неблагоприятна, то и здесь изменения возможны. В футуропрактике есть такой прием: встреча со своей судьбой. При поддержке терапевта даже с судьбой можно поспорить, изменить её. И тогда жизнь меняется в лучшую сторону.
3
2