В психологии есть немало методов, позволяющих диагностировать нездоровье и неблагополучие клиента - патопсихологическое обследование, нейропсихологические тесты и пробы, психоаналитическая диагностика и иные методики. В некоторых случаях нездоровье клиента может быть подтверждённым медицинским фактом (наличие расстройства психики или влияющего на психику заболевания), в иных случаях нездоровье условно. Например, у человека с пограничной или психотической организацией личности может и не быть никаких диагнозов, как и у человека, который испытывает трудности в сепарации от родителей в зрелом возрасте. Но и в том, и в другом случае у него наблюдаются проблемы с адаптацией, которые психолог пытается выяснить и обобщить, чтобы помочь ему.
В реальной практике работа с нездоровьем даёт психологу возможность понимать ограничения клиента и причины его проблем. Это задаёт рамки терапии, структуру, порядок и контекст работы. К человеку с диагнозом, пробелами или затруднениями в развитии нужен особый подход, который учитывал бы его ситуацию, а не ставил бы ему планку условно нормальных людей, поскольку у него изначально меньше ресурсов для того, чтобы справиться с этой планкой. Болезнь или расстройство личности является дополнительным препятствием к адаптации, которого нет у условно здоровых людей.
Представленный выше подход опирается на индивидуальные особенности человека, однако, с гуманистической точки зрения, в нём есть свои ограничения. Например, риск патологизировать клиента, который не хочет строить свою идентичность на основе расстройства психики. Или патологизировать клиента иначе: поддаться на его манипулятивный способ использования собственного нездоровья - "я же больной, что с меня взять?", "меня папа бил в детстве - теперь я могу бить других" и т.д. Когда психолог воспринимает клиента как больного, незрелого и неблагополучного, в этом есть большой риск утратить веру в клиента и занять либо слишком директивную позицию ("раз он больной, я за него лучше знаю и буду решать как здоровый"), либо позицию неверия в клиента - "да что с него взять, мало чего мы можем от него ждать, поэтому работа на запрос и результат бессмысленна - будем лишь поддерживать то, что есть, чтобы и оно окончательно не распалось".
Но в арсенале психолога всегда есть гуманистический подход, в котором, как и у Франкла, считается, что дух не может болеть, и у каждого, пусть даже самого больного, травмированного, пограничного, психопатичного и какого угодно ещё человека есть здоровая часть личности, которая, пусть и иногда, но проявляется во взаимодействии с собой, миром и другими людьми. Эту здоровую часть личности можно научиться не просто замечать и учитывать в работе, но и строить с ней контакт, обращаться к ней, поддерживать и взращивать её. Со стороны психолога для этого требуется тонкое искусство, поскольку, в отличие от работы с патологиями и нездоровьем, на тему которой написано много книг, работа со здоровой частью личности не так хорошо представлена в психотерапевтических традициях, и для неё нет столь чётких инструкций. Это всегда уникальная работа с живой и гибкой ситуацией.
Как же можно представить себе работу со здоровой частью личности клиента на практике? В качестве одного из примеров можно привести понятие подкрепления из когнитивно-поведенческого подхода. Подкрепляя какое-то поведение или модели поведения, мы способствуем их закреплению. Другая сторона думает, что, раз такое поведение приводит к успешному результату, значит, оно эффективно, и продолжает его, несмотря на то, что это же поведение порой причиняет человеку вред. Например, из-за сильного сопротивления попал в больницу вместо тревожной или сложной сессии. Или вдруг аутизировался и перестал слышать психолога в момент консультации. Если списать подобные механизмы реакций на случайность, неизбежность и ограничения чужой структуры характера, с ними ничего не удастся сделать. Человек так и продолжит попадать в чрезвычайные ситуации перед экзаменами и иными тревожными событиями. Но психолог всегда имеет выбор - не подкреплять. Настоять на соблюдении контракта и оплате пропуска. Не поддерживать деструктивную форму контакта. Не откликаться на нездоровую часть, не поддерживать контакт вне контракта и здоровых договорённостей. Не вестись на манипуляции и не продолжать построенную на них коммуникацию. Взывать к здоровой части подлинным диалогом и своей готовностью быть открытым.
Не получая подкрепления, нездоровая часть начинает отходить на второй план, и высок шанс, что вместо неё на первый план выступит здоровая. Ведь нездоровье долгое время могло поддерживаться, а то и сейчас поддерживается в семье или социальной ситуации клиента. Например, когда все люди вокруг привыкли вдруг проявлять особое отношение к нему только тогда, когда у него обостряется психическое расстройство. А, когда люди реагируют только на это, у человека не остаётся иного выхода, его не замечают иначе. Он вынужден стать больным, чтобы его услышали. При работе со здоровой частью в кабинете психолога он получает другую возможность. Его готовы слышать не только такой ценой, и его готовы воспринимать как равного. Значит, и сотрудничать с ним как с равным. Верить в то, что, как и любой здоровый человек, он способен договариваться и соблюдать контракт. Способен и нести ответственность за свои действия. В глубине души способен слышать других и откликаться на них. И способен не только к деструктивному поведению, но и к конструктивному тоже. А болезнь, особенность или расстройство не делает его каким-то ущербным и далеко не всегда ставит собеседника в позицию - "а что с него взять?" или "я и не ждал от него ничего иного".
Однако в подобном подходе также есть своя внутренняя проблематика. Вопрос того, насколько человек по-настоящему хочет и может установить связь со своей здоровой частью, остаётся философским и риторическим. Затруднены и диагностические критерии этой здоровой части - насколько она у кого-то большая или маленькая, затронута болезнью или нет, находится ли она так глубоко, что до неё невозможно добраться, или всё же есть шансы установить с ней контакт здесь и сейчас. Все эти вопросы могут решаться психологом только исходя из своих знаний, опыта, профессиональной интуиции и живой практики. Но, в любом случае, хотя бы попробовать установить контакт со здоровой частью клиента гораздо продуктивнее, чтобы повысить шансы не только на адаптацию, но и на исцеление, чем бесконечно патологизировать, инфантилизировать и инвалидизировать его, признавая его безнадежным.
10
4
4
