Что вас интересует?

ГЛАВНАЯ | СТАТЬИ

"Прими меня таким, какой я есть!"

Автор: Иванова Татьяна Александровна

Комментарии 0

Мне нравится 4

Самопожертвование уничтожает любовь.

Потому что, когда кто-то отказался от себя,

любить больше некому - его больше нет.

Проблема принятия часто становится камнем преткновения в отношениях, поскольку в них каждому важно быть видимым, принятым и любимым. Но порой в борьбе за принятие начинают происходить деструктивные вещи, когда человек требует, чтобы другие его принимали, когда он сам отвергает их, ведёт себя эгоцентрично, проявляет агрессию, нарушает договорённости и всячески крушит саму структуру отношений, лишая их смысла.

Подобные поведенческие проявления могут быть характерны для пограничных личностей, у которых за вопросом принятия стоит глубокая личная боль. Когда-то их не принимали такими, какими они есть, а требовали от них чего-то другого. Например, родители могли не принимать, что ребёнок творческий и с гуманитарным складом ума, и требовать от него ориентироваться в своей учёбе на технические и математические дисциплины, показывая в них успехи. Или родители ничего не хотели слышать не только об интересах и увлечениях ребёнка, но и о его чувствах, желаниях. Хочешь кофту определённого цвета? Перехочешь - мама знает лучше, какая тебе больше к лицу. Не хочешь есть кашу по утрам - оставайся голодным. И т.д.

Ситуация, в которой человека изначально не принимают другие люди в его индивидуальных проявлениях, является травматичной и вызывает огромный внутренний протест. Против такого отношения, естественно, хочется бунтовать, но маленький ребёнок ещё не имеет в себе достаточной силы для бунта, ведь он всецело зависит от своих родителей и не может диктовать им свою власть. Поэтому стремление к бунту не реализуется, как и стремление к тому, чтобы быть услышанным. И во взрослом возрасте человеку на основе этого опыта может казаться, будто никто его не слышит. Будто, чтобы люди увидели, какой он на самом деле есть, и приняли, нужно кричать, бунтовать, показывать себя с самых неприглядных сторон и проявлять насилие или манипулировать и изворачиваться.

Кроме того, ситуация непринятия порождает ложные идентичности и застревания. В каком-то возрасте человеку особенно важно, какую кофту носить, поскольку у него только формируется идентичность. Когда идентичность уже сформирована, этот вопрос отходит на второй план, но, если ей не дали сформироваться, человек может на этом вопросе застрять. И начать идентифицировать себя с одеждой или определённым стилем поведения. Если родители не принимали его злость, ему может казаться, что именно в агрессии и проявляется он настоящий. Хотя, человек может переживать широкий спектр разных чувств, и было бы странно идентифицировать себя с каким-то одним из них. Например, я-настоящий - это моя грусть или моя боль. А радость - это так, показуха. Но, если какое-то чувство было отвергнуто, в дальнейшем оно становится для человека центральным, и для него катастрофически важно, чтобы другие приняли его именно в нём.

Когда другие люди сталкиваются с подобными поведенческими проявлениями человека, они могут чувствовать недоумение. Непонятно и не вполне справедливо, почему вместо того, чтобы заботиться о благополучной атмосфере в отношениях, человек вдруг начинает в них показывать себя с самых негативных сторон, требуя безусловного принятия. И дело может заходить далеко - "а, если уйду, примешь?", "а, если изменю?", "а, если разобью твою любимую кружку?". Не примешь - значит, не любишь. И здесь происходит подмена понятий. Потому что из такого состояния хочется принятия не здесь и сейчас, а там и тогда. В той детской ситуации и от мамы, которая не приняла. Принятие здесь и сейчас не решит проблему, а лишь усугубит ситуацию. Человек, который недополучил принятия в детстве и пытается восполнить его в настоящем, обречён на проигрыш. Как бы много ему ни давали принятия, ему всегда будет мало. Он никогда не поверит в это принятие и будет проводить свои проверки снова и снова.

Сам факт, что человек проверяет кого-то на принятие, говорит о том, что в какой-то точке себя человек закрыт для отношений. Именно в эти моменты партнёры или друзья такого человека сталкиваются с закрытой дверью. Вместо диалога в такие моменты начинается агрессия, обиды или игнор. И проблема не в том, что кто-то этого человека не принимает, а в том, что он сам закрывается от диалога и не может спокойно, свободно и с уважением к другим обсудить свои чувства и открыться чужим чувствам, которые могут быть совершенно иными. Вместо этого он аутизируется и инкапсулируется в собственных чувствах, исходя из чего контакт становится невозможным. Невозможным в такой ситуации становится и принятие, круг замыкается.

Если поразмыслить более глобально, можно задаться вопросом, имеет ли смысл ждать абсолютного принятия в отношениях. Ведь отношения не сводятся к сумме двух, они представляют собой нечто третье, объединяющее двоих, общее пространство между ними, точку приложения энергий обоих. Состояние и развитие этого общего пространства является решающим для сохранения и развития отношений. Если ориентироваться на созидание, важно, чтобы такое пространство было экологичным для обоих. Нет смысла портить воздух в комнате, в которой человек хочет надолго остаться. В случае борьбы за принятие в любой ипостаси как раз воздух регулярно портится. В результате в пространстве отношений становится душно и вонюче, в них больше невозможно находиться. И дело не в том, что злиться или обижаться - как-то ненормально, а в формах выражения этих эмоций. Вместо того, чтобы выражать эти чувства словами ("я злюсь", "я обижаюсь"), человек начинает разыгрывать их в общем пространстве отношений, совершая поступки, которые побуждают злиться и обижаться другую сторону тоже. А, когда оба злы и обижены, шансы на то, что они договорятся и поймут друг друга, значительно снижаются. Тем более, снижаются шансы и на принятие. Человеку, которому сделали нечто, что заведомо приведет его в состояние злости и обиды, уже не до принятия - он занят тем, как справиться со своими чувствами, заслоняющими от него того, кто так требовал принятия.

Кроме того, абсолютное принятие в отношениях всегда подразумевает неравенство. В детско-родительских отношениях мама может безусловно принимать младенца, но мама сильнее и больше, у неё больше ресурсов. Истерика ребёнка вряд ли может ей угрожать или ранить её, ведь он не является сознательным существом и ещё не может контролировать свои импульсы, у него для этого даже нет биологической возможности - структуры мозга, отвечающие за самоконтроль, ещё не сформированы. От взрослого человека, напротив, ожидается ответственная и сознательная позиция. Если он будет оправдывать своё поведение какими-то несформированными структурами или травмами, ему предложат обратиться к врачу. И вряд ли кто-то захочет сознательно терпеть младенческое поведение человека зрелого возраста. У мамы работал (или не работал, если принятия не было) комплекс психофизиологических реакций, а у второго равного взрослого такого ресурса на другого взрослого нет.

Также, естественно, если двум взрослым людям что-то не нравится друг в друге. Чтобы сделать пространство отношений более экологичным, они могут обсудить это, друг под друга подстроиться и найти компромисс. Вовсе не обязательно, чтобы в партнёре нравилось всё, но далеко не всё является критичным. И, если в партнёре что-то не нравится, не всегда это становится поводом для расставания. Поводом становится то, что особенно существенно и критично, что перечёркивает возможность существования пары. Например, диаметрально противоположные цели, ценности и этические взгляды, либо насилие, которое уничтожает саму возможность дальнейших отношений. Ведь не очень-то логично причинять боль и вред существу, которое является любимым. Напротив, логично стремиться сохранить то, что любишь, а не разрушать это. В противном случае, возникают большие вопросы к тому, любовь ли это или что-то другое.

Но поглощённому болью от непринятия человеку не до любви. Увы, в своём страдании он видит только себя и, тщетно пытаясь исправить прошлое, он не живёт в настоящем. Лишь после внутренней проработки и интеграции человек становится подлинным-собой, и отпадают осколки его ложных самоотождествлений с мимолётными аффектами, импульсивным поведением и провокациями. Все эти фрагментарные проявления вызывают резонные вопросы - "ты ли это?" и "почему ты считаешь, что это и есть ты-настоящий?". Пока бушуют аффекты и отголоски травм, подлинной личности во всём этом ещё нет места. Она не сформирована, и пока там нечего принимать. Лишь после того, как всё это станет не больше, чем высушенной от аффектов историей, возможно надеяться на принятие, поскольку в отношениях взрослых людей принятие требует рождения личности.